Осенью 1894 года в выступлениях.осцельского во Львове и Вильгельма II в Берлине проявились первые признаки провала примирительной политики. Этому способствовал ряд причин: новое сближение Второй империи с Россией на почве нараставших противоречий в отношениях с Англией, необходимость известных уступок в пользу аграриев, нажим на германского кайзера познаньских и других антипольски настроенных юнкеров, а также — не в последнюю очередь — и крах соглашательской линии «придворной партии».осцельского в результате того, что эта линия оказалась безнадежно скомпрометированной в глазах польской общественности районов, отошедших в ходе разделов к Пруссии.

С тех пор перед империалистической восточной политикой вильгельмовской Германии стали все яснее вырисовываться две цели. Первая — тактическая — сводилась к требованию ликвидации польской проблемы в границах империи: канцлер Бюлов назвал в январе 1903 года вопрос о восточных провинциях важнейшей проблемой прусской политики. Вторая — стратегическая — выступала в форме экономической и политической экспансии кайзеровской империи, пока что только в юго-восточном направлении, вдоль Дуная через Австро-Венгрию и Балканы в сторону Турции -и Ирана. Полем схватки германского и российского империализма стала дорога Берлин — Багдад. В условиях обострявшихся противоречий между Второй империей и Россией польский вопрос был фактором, смягчгавший антагонизмы вокруг польских земель, захваченных в ходе разделов Польши, в пользу сохранения статускво. Достоверно отражающим позицию правящих классов Второй империи накануне возникновения первой мировой войны можно считать следующее относящееся к маю 1914 года высказывание в рейхстаге националлиберального депутата князя Шёнайх-Каролата: «Чего могли бы мы желать от России? Может, Варшавы и поляков? Я думаю, что у нас их достаточно».

Вам нужны клиенты для бизнеса? Закажите раскрутка сайтов у настоящих профессионалов.

Комментарии закрыты.