Тогда капитан Кэтг и обратил все свое внимание, всю свою энергию и все свои знания (а их,
безусловно, было много) на Русский отряд, который, как регулярная, платная часть Ш.В.К., поневоле
должен был «терпеть и переносить» некоторые грубые и резкие выходки адъютанта корпуса. Но ведь
Кэтт требовал только лишь того, что он сам мог сделать, он требовал только лишь то, что было
необходимо для отряда, чтобы сделать его не хрке (если не лучше) регулярных английских
батальонов!! А поэтому «выходки» Кэтга переживались офи-церами и чинами отряда без особой
горечи: в них видели его, хотя и неумело проводимое в жизнь, желание отряду добра и только добра.
Чины отряда подсмеивались над ним, передразнивали и имитировали его (конечно, в его
отсутствии), но всегда любовались им, как примерным офицером и по своей внешности, и по
внутреннему его содержанию. Он был «образцом офицера». Комната адъютанта в штабе корпуса
выходила своим балконом в Дрилл-Холл, где обычно занималась рота отряда, квартировавшая в
бараках «Централ Камп». В этой комнате Кэтг проводил все свое служебное время за… учением: он
усиленно готовился к «окружному» экзамену на чин майора и совершенствовал свои знания военного
дела, следя за всеми новинками. Нас поражала исключительная быстрота, с которой Кэтт все умел
делать. Он усиленно добивался этой быстроты и от чинов отряда, стараясь незаметно показать им в
этом пример: вероятно, совсем не случайно он выходил на строевые занятия роты в Дрилл-Холл,
одетый в строевую форму, некоторое время наблюдал за занятиями, иногда дедал указания или
замечания, а потом уходил к себе в штаб, но уже через пять минут снова появлялся на балконе
отлично одетый в штатское платье, что, конечно, замечали чины роты и диву давались, как можно
было все это проделать с такой тщательностью и аккуратностью и при этом в такой короткий срок:
почему же чин отряда не может одеться «по тревоге ночью» в две-три минуты?! «Налеты» Кэт- та в
казармы отряда бывали очень часто и в самое неожиданное время: он осматривал помещения, кухни,
склады, делал замечания и указания и, конечно, докладывал о результатах своих осмотров командиру
корпуса, который, в свою очередь, проводил необходимые перемены или улучшения уже
нормальным путем «приказов и распоряжений штаба Ш.В.К.». Конечно, и полковник Томе, и
капитан Кэтт сразу же обратили внимание на то, что майор Тимэ не командует, а только лишь
«управляет» отрядом, свалив свою работу на своего помощника и офицеров отряда. Это и явилось,
по-видимому, причиной «неладов», а повод для увольнения Тимэ от службы в отряде найти было не
трудно. 1 января 1933 г. в приказе по полку майор Тимэ объявлял: «Г. г. офицеров и волонтеров
вверенного мне полка поздравляю с Новым Годом! Минувший год был исключительным годом в
жизни полка: зародившись в смутное время назревавшего японо-китайского конфликта, он
потребовал от всех чинов сознания взятых на себя обязанностей по защите неприкосновенности
границ Сеттльмента и граждан его. С честью выполненная задача явила следствием развертывание
Отряда в полк и дарование ему Знамени. Беспорочная служба в целом всего полка дает мне
спокойную уверенность в том, что усилиями всех чинов престиж полка будет поддержан на должной
высоте. От лица службы выражая свою сердечную благодарность всем чинам полка за достигнутые
результаты, искренне желаю счастья и благополучия в личной жизни каждого и преуспевания на
служебном поприще». 3 января в приказе по полку объявлялась телеграмма: «Майору Тимэ.
Командиру Шанхайского Русского полка. Шанхай. Наилучшие пожелания на 1933-й год от
Шотландской Гвардии. Подписано: капи-тан Бланд. Лондон». 5 января, четвертая годовщина смерти
Великого Князя Николая Николаевича — в полку панихида. 7 января, первый день русского
Рождества Христова, в полку молебен, полк освобожден от несения нарядов на сутки. Полк жил
своей нормальной жизнью, уже наладившейся в течение шести лет, казалось, ничто не предвещало,
что уже близко, близко были события большой важности, выбившие полк (правда, на лишь очень
короткое время) из нормальной колеи, но в то же время положившие начало «новой эры» в жизни
полка, продолжавшейся до самого конца его существования (в 1947 г.).
Я долго искал хорошую работу, с приличной зарплатой. Посетил работа Полтава и через 3 дня, после оставления резюме, меня пригласили на собеседование и я получил долгожданную работу
Loading ...