Фронтальное оттеснение русских в Галиции, как оно ни было для них чувствительно, не имело решающего значения для войны. Они с боем отходили настолько, насколько тыловые сообщения позволяли нам продвигаться. Русские еще не сражались на своей собственной земле, и до нее могли еще уступить значительное пространство. К тому же при этих фронтальных боях наши потери являлись не маловажными. Надо было обдумать, не имели ли другие операции лучших шансов. Может быть мы могли бы собрать 9-10 дивизий на участке группы Гальвица, которая между тем превратилась в 12-ю армию, для удара на нижнем Нареве? Но такая операция нам обещала немного. Можно было с уверенностью учитывать, что в лучшем случае русские окажут сопротивление, а затем ускользнут так же, как они ускользнули в Галиции.
Теоретически опять представлялась более выгодной операция, которая намечалась нами после зимнего сражения: прорыв на участке Осовец – Гродна может быть у Ломжи. Такой удар мог бы привести к решительным результатам. Он привел бы нас наикратчайшим путем в тыл русской армии, отступавшей между Вислой и Бугом из Восточной Галиции. Мы рекогносцировали переправы через болота по обе стороны Осовца, но результаты, как и следовало ожидать, оказались неблагоприятными. Условия почвы исключали там возможность переправы. Мы должны были рассчитывать на серьезное сопротивление на этой тактически самой по себе очень сильной и к тому же, вероятно, сильно занятой линии Осовец – Гродна. Что мы сможем преодолеть здесь сопротивление неприятеля и все трудности, нельзя было рассчитывать.
Всякая операция на более северном направлении пространственно удаляла нас от решающего пункта, лежавшего на юго-восток от Гродны. Эту невыгоду пришлось бы наверстывать быстротой развития операций, в особенности, если бы отступление противника развивалось более успешно, чем до сего времени. В таком случае неприятельский фланг мог бы стать все более и более уязвимым на направлении Вильна – Минск. Одно крупное наступление германцев между Гродной и Ковной оказалось бы недостаточно действительным, – мы попали бы в мешок. Представлялось более выгодным сначала взять Ковну 10 армией с запада при одновременном охвате Неманской армией с севера. Если эта крепость, служившая угловым устоем русской обороны Немана, была бы взята, то тем самым открывалась дорога на Вильну и в тыл главных русских сил. Вслед за этим русские были бы вынуждены сделать огромный скачок назад. И если бы оказалась возможность своевременно дать Неманской и 1-й армиям хотя бы незначительные подкрепления и обильно снабдить обозами и транспортами, то можно было бы надеяться с севера, через Вильну, охватить фланг этого русского скачка назад и летняя кампания 1915 года закончилась бы решительным поражением русской армии. Этого тем скорей можно было достигнуть, чем бокс операция из Восточной Галиции была бы перенесена в район восточнее Буга.
С целью осуществления этих идей, Неманская армия была усилена 41-й пехотной, 76-й резервной и 4-й кавалерийской дивизиями 8-й армии.
Loading ...